akaδhmeia.
материлы и исследования по истории платонизма.
выпуск 3
архив платоновского общества
неопубликованные материалы iii платоновской конференции 11 мая 1995 г.
«универсум платоновской мысли: метафизика или недосказанный миф?»
раздел i: миф и логос в философии платона
А. Н. Муравьев
ПЛАТОН О ФИЛОСОФИИ И ФИЛОСОФИЯ ПЛАТОНА
Что такое философия Платона — метафизика или «недосказанный миф?» — спрашивают организаторы нашей конференции. Попытаемся ответить на этот вопрос, опираясь на платоновское определение философии и ее места в ряду других способов деятельности человеческой души.
Согласно Платону, философия прежде всего есть высшая форма любви, творческого стремления души к вечному обладанию благом. Она появляется тогда, когда из юношеского влечения к прекрасным телам, душам, нравам и законам, ко многим познаниям и наукам в душе человека рождается любовь к мудрости — стремление к познанию прекрасного самого по себе (См.: Пир, 210 а–е). Тому, кто подошел к концу эротического пути и стал философом, прекрасное, по словам Платона, представится «не как какое-то лицо, рука или другая часть тела, не как какая-то речь или некоторое познание, не как сущее в чем-то ином, будь то в животном, земле, небе или еще в чем-нибудь, а само по себе, для себя единовидным вечно сущим, все же иное прекрасное — сущим причастно ему, причем таким способом, что это иное возникает и гибнет, а того не становится ни больше, ни меньше, и никаких страданий оно не испытывает» (211 а–b). Философское представление о едином прекрасном как таковом, возникшее в результате преодоления всех представлений о прекрасном в виде многого иного, завершает стихийное стремление человека к обладанию благом, поскольку вплотную подводит его душу к той единственной совершенной науке, которая уже не является только любовью, стремлением без обладания (211 с–d).
410
Это действительно познание прекрасного и благого самого по себе Платон отличает от философии и называет диалектикой или диалектическим методом (См.: Государство, VII 533 c, 534 е). Диалектика как наука выступает высшей целью всех порывов человеческой души, в их числе и философии; все они значимы только как ступени, ведущие к этой вершине мысли и мыслимого. Особенность философии, согласно Платону, состоит лишь в том, что она является не только шагом на пути к диалектике, но и введением в нее, формирующим способность души размышлять об истине, единой сущности всего сущего.
При каких условиях происходит превращение философа в диалектика? Прежде всего, любящий мудрость должен осознать, что, вопреки Пармениду, познаваемое мышлением есть движущееся и изменяющееся в ходе познания бытие: «Если познавать значит быть творящим что-то, то познаваемому, напротив, необходимо страдать, — пишет Платон. — Таким образом, согласно этой речи, сущность, познаваемая познающим ее, поскольку она познается, движется вследствие страдания, что, как мы сказали, не могло бы произойти у пребывающего в покое» (Софист, 284 d–e). Затем он должен осознать, что, вопреки софистам, эта движущаяся сущность не только для нас, но и для себя самой есть мыслимое: «Ради Зевса, неужели мы в самом деле дадим убедить себя в том, что движение, жизнь, душа и разум не дозволены абсолютно сущему, что само оно не живет, не разумеет, но, величественное и святое, не владея умом, неподвижно покоится?» — спрашивает Платон (Там же, 248 е–249 а). Тождество единого себе, всеобщее тождество при всем этом не утрачивается, а только перестает представляться абстрактным. Оно начинает постигаться как определенная в себе самой единая идея, включающая в себя свое собственное идейное иное, различие или особенность всеобщего — виды, «эйдосы» (Там же, 253 с–е). Тем самым, уясняется то, что остается неясным для философского представления — что абсолютно сущее движется в покое и покоится в движении: «Итак, любящему мудрость и весьма ценящему все это (познание, разум и ум. — А. М.), мне кажется, необходимо поэтому не соглашаться с признающими единое или даже многие виды, будто все покоится, и совсем не слушать утверждений, будто сущее исключительно движется, но, словно по детскому желанию, чтобы неподвижное было также и движущимся, наречь сущее и все тем и другим вместе» (Там же, 249 с–d). Осознание этого пункта вводит философа в диалектику, занимаясь которой, представляющий истину и рассуждающий о ней становится познающим единую сущность или, что то же самое, мыслящим мыслимое как таковое путем определения видов единой идеи (См.: Государство, VI 508 e–509 b, 511 b–e; VII 531 d–533 e).
411
Итак, что же такое философия Платона? На наш взгляд, то, что он сам называл философией — не больше, но и не меньше. Прежде всего, она есть философское представление о едином первоначале всего сущего, выраженное, во-первых, в виде мифов, созданных Платоном для изображения сверхчувственного царства истины и, во-вторых, в виде лишь правдоподобной, но не истинной речи, описывающей то, что будто бы создано первоначалом как богом-димиургом. Таковы, например, прекрасные мифы в «Федоне», «Пире» и «Государстве», речи в «Федре» и «Тимее». Кроме этого в диалогах Платона имеется также ряд философских рассуждений, более или менее очищенных от чувственных образов и представлений и упражняющих нашу способность размышлять. Таковы рассуждения о различных предметах в «Теэтете», «Софисте», «Пармениде», «Филебе» и «Государстве». Но все это многообразие форм изложения философского содержания не имеет для Платона самодовлеющего значения и служит одной цели — подготовить читателя к размышлению о самой истине и ввести его в диалектический метод познания единой идеи, всеобщего рода всех своих особенных видов (Филеб, 16 с–17 а).
И хотя ни в одном из дошедших до нас произведений Платон не дает систематического изложения открытого им диалектического метода, это никак не умаляет сделанного им. Та ступень исторического развития философии, на которой стоял Платон, не позволила ему выразить определенность абсолютно сущего в системе определений мысли. Однако уже Аристотель в «Метафизике» исследовал сущее как таковое и дал первые строго теоретические определения того, что присуще ему самому по себе. Так что философия Платона есть и метафизика, и «недосказанный миф» — миф, подготовляющий метафизику (по Платону — диалектику), и метафизика, возникающая из мифа и тем самым отрицающая его как миф. В то же время эта философия не есть ни метафизика, ибо идея еще не раскрывается в ней диалектическим способом, ни «недосказанный миф», ибо в платоновской философии содержится даже больше, чем может быть сказано мифом. В ней уже содержится единая идея, но только в отрицательной форме, еще не соответствующим себе способом представления и рассудка. Она-то и сказывается в каждом мифе, уподоблении и рассуждении Платона, которые поэтому не стоит воспринимать ни буквально, ни символически. К ним, пожалуй, лучше всего отнестись так, как относился к философии сам Платон — как к приготовительному классу и школе разумного, т. е. диалектического, мышления, без которого свет истины не в состоянии озарить человеческую душу и сделать ее свободной настолько, насколько это вообще возможно.
412
© А. Н. Муравьев, 2000
© Издательство
С.-Петербургского университета, 2000
© СМУ, 2000