НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
МАТЕРИАЛЫ 1-Й ЛЕТНЕЙ МОЛОДЕЖНОЙ НАУЧНОЙ ШКОЛЫ с. 149
Т. В. Антонов, Р. В. Светлов
"СУММЫ ХРИСТИАНСКОГО ЗНАНИЯ": ОТ ГНОЗИСА
К СИСТЕМАТИЧЕСКОМУ БОГОСЛОВИЮ [*]
"Суммы христианского знания" представляют собой феномен
унификации христианской мысли в рамках античной и средневековой
философии и богословия. Во все времена этот синтез происходил на основе
неоспоримой истинности важнейших христианских догматов, однако всякий
раз рассмотрение приходило к отличным друг от друга положениям, поскольку
используемые методы затрагивали принципиально различные аспекты
взаимодействия религии и философии.
Тяга человечества к обобщению своего религиозного опыта - есть
неотъемлемая сторона совершенствования человеческого духа, который тем
самым развивает не только себя, но и проникает глубже в изучаемый предмет.
Целостная картина мира возникает только тогда, когда мышление вынуждено
использовать наравне с рациональными доводами религиозные постулаты,
которые не подчиняются сугубо логическим законам.
В истории философской мысли известны три великие "суммы": Оригена
("О началах", "Комментарий на Евангелие от Иоанна"), Иоанна Дамаскина
("Точное изложение православной веры") и Фомы Аквинского ("Сумма
теологии"). Именно эти произведения повлияли на формирование
мировоззрения раннего и византийского христианства, классического
средневековья. Ориген в своих комментариях дает нам некий синтез
классической античной философии с христианскими истинами, Иоанн
Дамаскин, наоборот, обобщает всю предшествующую патристическую
традицию и создает своеобразный канон или катехизис для христианина;
великое произведение "ангельского доктора" (Фомы Аквинского)
подытоживает результаты Оригена и Иоанна Дамаскина и инкорпорирует
христианские догматы в схоластический аристотелизм - при этом тончайшие
философские дефиниции органически сочетаются с теоцентричной картиной
мира.
Можно рассмотреть эпохи, в которые создавались эти суммы, чтобы
понять, насколько важными стали "проекты" авторов.
Ориген писал в пограничную для истории христианства эпоху, когда оно
начинало процесс "вхождения" в мир. Все-таки до конца II столетия
христианство представляло собой религию, по сущности своей не
"историчную". Ожидание скорого конца света вообще снимало вопрос об
истории, о перспективе "мира этого", a следовательно, и о круге знаний,
который связан с кругом человеческого существования. Самым ярким примером
такого мировосприятия является монтанизм.
Вместе с тем в конце II в. усиливается движение апологетов. Нужно
вдуматься в суть апологетики: она выполняла несколько исторических задач.
Прежде всего апологеты исходят уже из иного понимания роли Церкви и
христианской общины в целом. Они (за исключением, пожалуй, Татиана)
стремятся доказать, что "христианская философия" представляет собой нечто
оправданное, не противоречащее традиционной мудрости, и наоборот,
являющееся высшим проявлением мудрости вообще. Христианский образ
жизни также определяется как наилучший, но это означает признание
возможности сравнения и, следовательно, встраивания христианства в
социальный космос Римской империи.
Второй задачей апологетики становится выработка определенного
христианского "койнэ". "Самоописание", а также полемика, представленная
там, создают целостный образ христианства, т. е. некоторую парадигму,
которой отныне можно руководствоваться. Таким образом, апология ("защита")
становится постепенно изложением собственных воззрений и убеждений,
которые повлияли на формирование святоотеческой традиции.
Отметим, что в то же самое время происходит окончательное
формирование канона Нового Завета (заслуга Оригена в этой области
неоспорима) и Писания в целом, а также формирование первых собственно
теоретико-догматических представлений. Вместе с ними возникает и новый тип
ересей, восходящий уже не к влиянию иудаизма или гнозиса, а к
"разномыслию", т. е. к различиям в трактовке определенных положений,
имеющих значение догмата (мы имеем в виду монархианство).
Завершением этого процесса выглядит деятельность Александрийской
школы. Хотя последнее время многие ученые не исключают возможности того,
что ее история, как и последовательность ее учителей (Пантен
- Климент - Ориген)
являются реконструкцией историков Церкви IV в., однако нет сомнений, что
именно в Александрии в это время жили христианские мыслители, пытавшиеся
создать свод христианского знания.
Такой свод был необходим по целому ряду причин.
Во-первых, с апологетической точки зрения, христиане должны были
продемонстрировать целостность, системность своего учения, его
превосходство над языческой философией, но, вместе с тем, и
определенную преемственность с ней.
Во-вторых, подобный свод играл важную роль и с точки зрения
внутренней жизни общины. Полученная парадигма позволяла Церкви
действительно быть "вселенской", т. е. во всех уголках Римской империи
соблюдать не только дисциплинарное и обрядовое, но и вероучительное
единство.
В-третьих, свод христианского учения играл важную образовательную
роль. Недаром деятельность Климента и Оригена связывали и связывают
именно с александрийской дидаскалией. Новые горизонты жизни - а именно
на это претендовала утверждающаяся в мире христианская община -
подразумевали и новые формы воспитания, образования, которые были
невозможны без системного учения.
Мы видим, что Ориген дал практически исчерпывающий образ
"античного христианства". Некоторые из его учений принимались как
нецерковные уже при жизни этого мыслителя, однако нужно помнить, что
представления о том, будто все еретическое у Оригена происходит от его
увлечения Платоном и языческой философией в целом, проистекает из
антиоригенистких пассажей авторов постникейского периода. Во времена же
жизни александрийского мыслителя христиане сами говорили на
том же языке и прекрасно понимали (и принимали) "излишества" Оригена.
Обратим внимания на почти энциклопедический характер наследия Оригена,
который писал и теоретические трактаты, и комментарии на
Писание, и значительные апологетические труды, и даже занимался
филологической критикой (в античном смысле этого слова) различных
"изданий" Библии.
Собственно, все творчество Оригена (как Иоанна Дамаскина или Фомы
Аквинского) является "суммой" античного христианства. Однако для изучения
мы отобрали две работы: "О началах", трактат, сохранившийся, как известно, в
латинском переводе Руфина и в греческих фрагментах, существенно
противоречащих последнему, а также самый фундаментальный экзегетический
труд Оригена "Комментарий на Евангелие от Иоанна", до сих пор не
переводившийся на русский язык. Анализ этих текстов в их взаимном
пересечении позволит с достаточной полнотой увидеть облик суммы знаний
античного христианства.
Следующим значительным этапом в истории эволюции христианской
культуры стал рубеж VII-VIII вв. В эту эпоху христианская цивилизация
находилась в состоянии кризиса, вызванного как внешними потрясениями
(переселение народов и упадок Церкви и государственности на западе,
экспансия арабов и конкуренция новой мировой религии, ислама на востоке и
юге), так и общекультурным кризисом, недаром подчас эта историческая
эпоха именуется "темными веками", т. е. веками явного снижения уровня
образованности.
К тому же в то время догматические споры уже стали
выражаться в политической борьбе и сопровождать ее. Рубеж VII-VIII вв. в
Византии, тогдашней государственной опоре христианской веры и культуры,
означен борьбой между иконоборчеством и иконопочитанием,
сопровождавшейся уничтожением многих памятников культуры, гражданскими
войнами.
Однако границы христианского мира были шире границ Византийской
империи. Как ни парадоксально, опорой ортодоксального христианства в этот
период стал Иоанн (Мансур) родом из Дамаска, подданный арабского халифа.
О жизни Иоанна Дамаскина известно немного. Житие Иоанна написано много
позже (в XI в.) и носит традиционный характер. Год рождения точно не
установлен, но предположительно он появился на свет ближе к концу VII в. Его
отец служил при дворе халифа сборщиком податей. Впоследствии его сменил и
сам Иоанн. Еще до начала иконоборческой смуты Иоанн удалился от двора и
затворился в обители св. Саввы. В монастыре он вел строгую и замкнутую
жизнь, занимался литературным трудом, откликаясь на важнейшие и
злободневные богословские темы. Его литературная деятельность была очень
разносторонней. Он писал и полемические сочинения, самыми значительными из
которых являются "Три защитительных слова", и труды систематического
характера: "Священные параллели", "Источник знания", он создал и состоящую
из
трех частей "Диалектику", а так же трактаты "О ересях вкратце" и "Точное
изложение православной веры". Известен Дамаскин и как песнописец.
"Точное изложение православной веры" - трактат, который оказал определяющее
воздействие на дальнейшее развитие христианства. Отличительной его чертой
является не только стремление прояснить все спорные вопросы, мешающие
четкому пониманию Никео-Цареградского символа веры, но и в целом
упростить теологическую проблематику. Упростить - не значит лишить
глубины. Дамаскин стремился исключить из изложения суммы
христианского знания все, считавшееся им наносным, показать здравость и
непротиворечивость его образа. В сущности, он задал парадигму, которая,
конвертируясь в различные формы, просуществует в Европе до веков Высокой
Схоластики, и именно потому "сумма" Дамаскина требует особого изучения.
Кроме того, для православия это произведение до сих пор является
своеобразным каноном, которого должен придерживаться ревнитель чистоты
веры.
Характерно, что подобное стремление Дамаскина прямо соотносится с
его же рассуждениями по поводу иконопочитания. Дамаскин -
классический представитель такого мировоззрения, которое известно как
"средневековое символическое миросозерцание". В основе него лежит
философско-религиозный синкретизм: с одной стороны, это философские
интенции в духе платоновской традиции, а с другой - христианское чаяние
"царства Божиего" на земле, когда все "здесь" и "сейчас" лишено своего
собственного смысла, но приобретает его в перспективе установления "царства
Божиего". В результате такого "символического миросозерцания" предметы как
бы лишаются своей непроницаемой материальной корки, становясь
прозрачными перекрестками смыслов. Вещи в мире приобретают значение
взаимно указующего жеста. В мире, буквально пронизанном символическими
соответствиями, вполне возможно прийти к созданию такого свода знаний,
который был бы однозначен и непротиворечив, с одной стороны, удовлетворяя
требованиям человеческого рассудка, с другой же - символически указывая на
сверхразумные истины Откровения.
Третьей формой христианских "сумм" стала "Сумма теологии" Фомы
Аквинского. XIII век также является рубежом развития христианства, во
всяком случае - западного. XIII век - время освоения нового исторического
опыта, связанного с появлением новой христианской империи, утверждением
концепции теократии и теократической политики римских пап, с правлением
"понтификов-юристов", создавших совершенно новую культуру Церкви, со
сложными перепетиями Клюнийской реформы, с "кризисом доверия" к
официальной Церкви, выразившимся во многих регионах в развитии движения
еретиков-катар, создавших своеобразную интеллектуальную культуру, с опытом
крестовых походов и Реконкисты в Испании, наконец, с развитием
образованности и знакомством с наследием мусульман и иудеев, а через них -
с античной культурой: Как видим, список "новшеств" может расти и расти -
в зависимости от интересов исследователей, обратившихся к нему.
Естественно, что все эти новшества находили отражение в изменении
миросозерцания людей того времени, и как результат - необходимость
новой корректировки свода христианского знания.
Этот титанический труд совершил Фома Аквинский, чьи "Суммы"
стали основанием для классического католицизма и до настоящего
момента играют роль культурообразующих книг.
Еще до Фомы западное христианство создало несколько сводов
основных разделов христианского знания, например популярнейшие
"Определения" ("Сентенции") Петра Ломбардского. Однако грандиозный
"проект" Аквината отличается не только своей энциклопедичностью,
но и продуманностью всей системы. На каждой из страниц своих "Сумм" Фома
тождествен себе, а точнее - тем принципам в понимании отношения знания
и веры, которые он принял.
Очень важно то, что Фома не только отразил особый тип "учености",
характерный для эпохи "высокой схоластики", но и сам внес немалый вклад в
его формирование. Между тем данный тип "учености" стал предпосылкой для
развития образования в последующие столетия, а также для выработки той
понятийной системы, в рамках которой "работает" европейская философия
подчас даже в своих постклассических формах.
"Сумма теологии" принципиально отличается от другого знаменитого
труда Фомы - "Суммы против язычников", поскольку в нем дается синтез всего
христианского знания: от умопостигаемых определений Бога до этических
установок для человека, "живущего в миру". В "Сумме против язычников"
Аквинат занят больше философскими проблемами, а в своем итоговом (к
сожалению, незавершенном) трактате он соединяет Аристотеля с Христом, умозрение - с
откровением, школу - с Церковью. Перекрестный анализ двух сумм
свидетельствует не только о большем значении последней суммы, но и
демонстрирует нам западно-европейскую религиозную парадигму, согласно
которой в Средние века развивалась цивилизация.
Тимофей Викторович - канд. филос. наук, ст. преподаватель
кафедры истории философии философского факультета СПбГУ;
Роман Викторович - докт. филос. наук, проф.
кафедры истории философии философского факультета СПбГУ
ПРИМЕЧАНИЯ
[*]
Исследование осуществляется в рамках проекта "Суммы христианского
знания", выигравшего конкурс 2002 г. на соискание грантов на
проведение молодыми учеными научных исследований в ведущих
научно-педагогических коллективах вузов и научных организаций
Минобразования России, грант № PD02-3.13-144.
©СМУ, 2002 г.
НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
