НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
МАТЕРИАЛЫ 2-Й ЛЕТНЕЙ МОЛОДЕЖНОЙ НАУЧНОЙ ШКОЛЫ с. 68
С. А. Махотин
СУЩНОСТЬ И ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ В КОРПУСЕ СОЧИНЕНИЙ АРИСТОТЕЛЯ
Сущее сопутствует единому как начало сопутствует причине. Сущее именует все своим
именем, именем как причиной существования вещи и началом, из которого вещь
черпает свою определенность.
Какова видность единого? "Сколько видов единого, столько видов
сущего". "Частей философии столько, сколько есть видов сущности".
Здесь в видности сущего закладывается классификация знания: "одна (из
частей) должна быть необходимо первой, остальные последующими" (4.
2. (1003а33-1005а18)).
Поскольку науки не лежат в эмпирии, как можно решить прочитав методу
Аристотеля у Гегеля в его Истории, а долженствование есть исходящее
из необходимости свести многость, множественность чувственно
различаемого к определенности это исключает хаос представлений. Эта
определенность заключена в том, чтобы избегать при знании рассказа
историй, не умножать сущности без необходимости, стремиться к
уплотнению среднего термина. То есть, к примеру, это означает, что
каждая последующая посылка должна быть (в некотором отношении) более
частной, чем предыдущая, а каждая предыдущая более общей, чем
последующая. Это должно быть именно так, потому что знание научное
есть демонстрация некоторого необходимого описания.
"Сущее есть то, что существует как привходящее, и то, что
существует само по себе" (5. 7. (1017а8-1017в9)). То есть в вещи
есть то, что спасает ее от уничтожения, это нечто есть сущность вещи,
"сущность каждой вещи есть единое не привходящим образом, и по
существу своему есть сущее" (Ibid). Есть ли элементы того, что есть
сущее? Если их нет, то какова определенность сущего? Можно ли знать
иначе, чем существует элементарное? Вообще, если искать элементы
существующего, не различая множества значений существующего, то
найти эти элементы нельзя, особенно, когда вопрос ставится таким
образом: из каких элементов состоит сущее? В самом деле, из каких
элементов состоит действие или претерпевание, или прямо этого,
конечно, нельзя указать, а если возможно указать элементы, то лишь
для сущностей. А потому неверно искать элементы всего
существующего или думать, что имеют их (1. 9. (990в1-993а10)).
Сущее не элементарно. Поиск элементов не уточняет знания начал и причин. Знание
причин есть знание единого, ибо у каждой вещи одна причина.
Поиск элементов есть ли то, что уточняет знание до знания начал и
причин. Знание причин существует не так, как существует знание того,
что может быть так, иначе не быть вовсе. Знание причин есть то, что
есть знание единого, ибо причина вещи одна, не в том смысле, что вещь
может стоять только в одном причинном ряду, но в том, что вещь
происходит только так, что необходимость ее происхождения всегда
единообразна. То есть, к примеру, у ребенка одна причина - это
есть его отец. "Если же те, кто искал элементы вещей,
искали и эти начала, то и искомые ими элементы должны быть элементами
не сущего как чего то привходящего, а сущего как такового" (4. 1.
(1003а20-1003а33)). Сущее есть то, через что все получает свое имя.
Сущее дает имена, что все - сущность. Сущность присутствует в
высказываниях обо всем, ибо она суть подлежащее, а все сказывается о
сущем как подлежащее о сказуемом. Для дальнейшего повествования нам
потребуется определение рода.
Род, как известно, есть то, что заключает в себе одну противоположность.
"Одна по роду наука исследует их суть. Единое и сущее делится непосредственно на
роды". То есть видность одинакова, потому поделить их на роды можно не на основе
их видности, а на основе их определенности.
Сущность есть род сущего, во-первых, являющийся материей, во-вторых, формой,
в-третьих, сущность как род сущего, суть то, что состоит из материи и формы.
Сущность есть то, что всегда сказывается о самой себе, именно потому она суть
возникает просто, ибо простое есть то, что возникает на основе лишь самого себя, т. е.
треугольник возник из того, что составляет его, что в нем то, что ему присуще после
возникновения, это то суть линия.
Кроме того, в роде сущего, именуемого сущностью, материя существует
как возможность, а форма и как знание, и как деятельность
созерцания. Сущность есть единственно возникающее просто, т. е.
треугольник благодаря линии имеет возможность стать треугольником,
благодаря тому, что треугольник образован из линий, он знается как
треугольник, а в деятельности созерцания, т. е. при прохождении
некоторого ритуала восстановления определенности того, что является
треугольником, мы всякий раз проходим благодаря сущности треугольника
один и тот же ритуал, но, как ни парадоксально, определенность
этого ритуала в определении может разниться в зависимости от того, со
стороны чего это определение дается. Эйдос (форма) есть, как
известно (к примеру, у Платона), то, что определяет (в отличие от
идей-образца) смысловую внутреннюю определенность, определенность в
отношении самой себя, то, что не может быть выражено в определении
однозначным образом, первые сущности Аристотеля соответствуют этому
эйдосу, ближе всего определяют его определенность. В силу того, что
суть бытия есть сущность, то обозначение сути бытия есть определение.
Сущность содержит определенность, которая сказывается в определении.
Определение строится на указании свойств, сказывающих о сути вещи,
причем свойства располагают таким образом, что первым указывают то,
из которых следует все остальное, вторым располагают, следующее из
первого и то, из чего следует все остальное, кроме первого.
Определение перечисляет суть бытия вещи в иерархическом порядке,
когда каждое последующее подлежащее сказывалось о предыдущих
подлежащих и было для них сказуемым, и выступало подлежащим, через
которое все остальные подлежащие становятся сказуемыми.
Определения разделяются на два вида: первый, то, что есть, обозначающий нечто, но
не доказывающий нечто, второй, объяснение, почему есть вещь, отличный от
доказательства положением терминов. Существует, кроме того, третий вид, когда для
вещи определяют несвойственное для нее. То есть в итоге определений три: 1) не
доказываемая речь о сути вещи; 2) силлогизм о сути вещи, отличный от доказательства
способом выражения; 3) заключение доказательства сути вещи. Определение
указывает, что есть данная вещь и как вещь соотносится с именем вещи.
Доказательство, существующее благодаря общему и необходимому, показывает
причины и начала вещи и то, как причины и начала присущи вещи с необходимостью.
Существуют вещи, что имеют и определение, и доказательство, существуют вещи,
которые имеют лишь доказательство, но не имеют определения, существую вещи, что
имеют определение и не имеют доказательства.
Каково отношение сути и доказательства? Почему они взаимосвязаны?
Знать что именно есть (данная вещь), и знать причину ее бытия - одно и то же.
В итоге, один способ исследования необходимого, а именно: суть (вещи) доказывается
посредством другой сути, Так как для (доказательства) того, что именно есть (данная
вещь), необходимо, чтобы средним термином было взято то, что именно есть (вещь) и
для доказательства отличительных свойство - отличительное свойство
Знать необходимое - это знать суть вещи. Благодаря чему существует доказательство?
Через что ведется доказательство? Не необходимо, чтобы существовали эйдосы или
нечто единое помимо многого, если должно быть дано доказательство, но необходимо,
однако, признать истинным, что есть единое во многом, ибо если бы этого не было, то
не было бы и общего, а если бы общего не было, то не было бы и среднего термина, а
следовательно, и никакого доказательства. Должно поэтому быть нечто единое и
тождественное во многом не как одноименное. Суть единое отлично от соименного.
Единое отлично от соименного, единое дает общему необходимость существовать. Так
как бывают доказательства общего и частного, утверждения и отрицания, то какое из
доказательств лучше?
Доказательство общего показывает (имеет такое свойство), что что-то другое, а не сама
вещь.
Доказательства же частного показывает, что вещь сама по себе (имеет свойство) (таково
в большей мере доказательство частного, чем доказательство общего)
Доказательство общего показывает другое, вокруг вещи, доказательство частного
показывает вещь саму по себе, т. е. свойство вещи. Если общее не есть что-то помимо
единичных вещей, а доказательство общего порождает мнение, будто, относительно
чего ведется доказательство, есть что-то отдельно существующее и что есть некая
такого рода сущность (physis), присущая существующему.
Доказательство общего - это показ сущности вещи в вещи. Доказательство общего
лучше, ибо больше касается причины, т. е. почему есть данная вещь,
и в этом общее лучше частного, кроме того, причина есть предел и
цель, так как вещь уже существует вне связи с другими вещами. В
доказательстве ищут причину и тогда считают, что знаем ее, когда
(знаем), что это происходит или существует не потому, что нечто
другое происходит или существует. То есть уже достигается цель или
крайний предел, и тогда когда мы знаем общее, следовательно, потому
доказательство общего лучше доказательства частного.
Чем более частное (доказательство), тем более оно отталкивается на
непосредственное, а тогда как (доказательство) общего направлено на
простое и предельно, например, вещи не определены, поскольку их
нельзя знать, и напротив, поскольку они определены, их можно знать.
Следовательно, нечто находящееся в большей степени, поскольку они
общее, чем поскольку оно частное. Общее в большей
мере доказуемо, но доказательство того, что в большей мере доказуемо,
есть доказательство в большей мере.
Поскольку соотносимые между собой вещи имеют большую ступень одновременно,
следовательно, доказательство общего лучше, поскольку оно есть доказательство в
большей мере.
На основании чего мы знаем и это и другое, предпочтительнее того, на основании чего
мы знаем только это. так что и в этом отношении доказательство общего
предпочтительнее доказательства частного.
Доказательство общего ищет средний термин, который лежит ближе к
началам, и исходит из начал, потому общее в доказательстве лучше
частного. Кроме того, общее постигается умом, частное же чувствами,
потому частное не лучше чем общее. Некоторые из указанных доводов суть
диалектические (logika). Но что доказательство общего более ценно,
всего яснее из следующего; если мы из двух посылок имеем
предшествующую, то имеем в известной мере и последующую, и не имеем
ее в возможности. Но если кто-нибудь имеет только последующую
посылку, то никоим образом не знает еще общего, ни в возможности ни
в действительности.
В заключение укажем, что доказательство общего постигается умом, частного же ограничено
чувственным восприятием (Вторая аналитика 1. 24(85А13-86А30)).
Чем отличны доказательства через утверждение и через отрицание?
Иерархия доказательств сводиться к следующему, и по силе и по убедительности:
1) через утверждения, 2) через отрицание, 3) через невозможное. Каково место
среднего термина в исследовании?
Когда спрашивается, есть ли (вещь такая-то) или есть ли она вообще, то спрашиваем,
есть ли для нее среднее или нет. Когда же узнано либо в частности, либо вообще, что
(вещь) есть такая-то, или есть ли она, то далее спрашиваем, почему или что она есть,
тогда мы спрашиваем, что же именно есть среднее.
То есть при всех таких поисках спрашивают, есть ли среднее или что оно есть, так
как среднее есть причина, т. е. среднее между тем, что есть вещь и почему есть
вещь.
Есть ли этому причина или нет? Что же именно есть причина? Так как причина того,
почему есть не это или это, а некоторая сущность вообще, или причина того, что нечто
есть не вообще, а что-то из присущего самого по себе или привходящим образом, -
причина всего этого есть среднее.
Вопрос о среднем - это становится ясным, где среднее есть нечто воспринимаемое
чувствами. Так как тогда из чувственного восприятия мы получили бы и знание общего
Знание общего - это знание среднего. Знание - есть ли вещь, почему есть вещь, что
есть вещь - все это знание среднего.
Доказательство бывает лишь для того, что есть с необходимостью, бывает большей
частью. Доказательство состоит из силлогизмов, которые получают из посылок о
бывающем большей частью или необходимо присущем. Потому нет знания о случайном
через доказательство.
То есть в каждой вещи содержится то, что составляет ее суть. Эта суть не привходит в
вещь даже вместе с необходимым ее созерцанием. Она дана вещи таким образом, что
вещь не может ее утратить. Утрата вещи есть утрата сначала ее сущности, затем ее
имени, т. е. это есть вид движения - переход из сущности в не-сущность, а
не-сущность есть то, что не имеет сущего самого по себе, потому движение внутри
не-сущностей невозможно.
Что мы делаем, когда знаем вещь? Что нам известно как знание вещи?
"Знаем, когда известна первая причина - сущность (или суть бытия) как причина -
первое, почему как причина и начало - вторая причина материя или субстрат, третья
причина - то, откуда начало движения, четвертая причина - то, ради чего или благо;
т. е. изменяющееся во всех своих проявления, но остающаяся неизменной сама по себе
сущность" (1.3. (983а25-984б20)).
Знание - есть знание причин. Причин у вещи четыре - сущность (почему вещь такая,
почему у вещи начало таково), материя (носитель свойств, то, из чего), третья - исток
движения, то в вещь сама себя замыкает или благо или сущность сама по себе
В каждом одном роде имеется одна пара противоположностей, сущность же есть некий
род. А каждый род существующего исследуется одной наукой, так же как
воспринимается одним чувством. Единое есть то, что создает в сущем определенность,
а определенность есть то, что дает обозначить суть явления или события в
определении.
Все вещи (существующие) и сущность слагаются из противоположностей - начало
противоположности в едином и многом. Здесь необходимо напомнить, что каждый род
существующего исследуется одной наукой, так же как воспринимается одним чувством,
ибо сущее (и единое) непосредственно делятся на роды, а потому этим родам будут
соответствовать и науки (4.2. (1003а33-1005а18)). Есть род слышимого, род видимого и
т. п. Всего родов как чувств пять, каждый род чувств слагается из двух простых тел
(т. е. тел, элементы которых суть они сами, потому они просты в отличие от тел,
составленных из сочетания простых тел). Эти простые тела суть воздух и вода, ибо
огонь общ всем чувствам, ничего не бывает без тепла, а земля либо не входит в состав
ни одного чувства, либо примешана к органу осязания как особая составная часть (425а).
Кроме того, не может быть особого органа чувства для восприятия общих свойств - они
воспринимаются каждым чувством привходящим образом, т. е. общее суть не
составляющее исключительной принадлежности какого-либо органа чувств.
Знание имеет дело с одним определенным сущим и одним определенным родом,
которым оно ограничивается, а не сущим вообще и не поскольку оно сущее (сущее
сначала делится на роды непосредственным образом, после обозначается в том, что
составляет первые сущности, через вторые - суть определения, затем может
подлежать доказательству если не является случайным и потом знается через то же
доказательство или посредством наведения), если существует и не дает никакого
обоснования для сути предмета, а исходит из нее, показывая ее с помощью чувственного
восприятия и принимая ее как предпосылку, доказывая то, что само по себе присуще
рассматриваемому роду (само по себе присущее данному роду есть не только то, что
составляется на основе органов чувств (это был бы почти Локк), но и то, что от природы
присуще данному предмету знания, а кроме того, что характеризует предмет знания в его
движении, как движении от сущности к сущности. То есть Никомах бледен
(воспринимается чувствами), он сын Аристотеля (то, что по природе), он суть животное
политическое (то, что характеризует, выражает его сущность). Сущее, единое,
противоположное, сущность - дело одной науки.
Знание ничего не говорит о том, существует ли род или нет, ибо одна и та же
деятельность рассуждения должна выяснить: что есть и есть ли. Знание есть знание
того, что есть всегда, есть всегда, но в возможности, есть иногда в возможности, иногда
в действительности.
Сущее есть суть бытия вещи, которая выражает сущность, а все остальное называется
сущим, поскольку в одних случаях это относится к сущему в первом значении количество,
или качество, или состояние, или еще что-то другое тому подобное. Первое сущее есть
суть бытия веши, благодаря первому сущему все остальное называется сущим. Все, что
после первого сущего не существует от природы само по себе и не может отделиться от
предмета, если что-то есть, то есть как то, что есть сущность в первичном смысле
сущее, есть безусловное сущее. Вопрос о том, что такое сущее, это вопрос о том, что
такое сущность.
Приведем здесь реконструкцию сущности.
Три рода сущностей:
доступная чувственному восприятию, могущая быть преходящей и вечной;
неподвижная, включающая две сферы: эйдосов и математических предметов;
материя необходимо, чтобы изменялась материя, могущая переходить в
обе противоположности, т. е. материя есть принцип выражения,
принцип перехода эйдоса в энергию, факта в потенцию; отсюда
заключительная дистинкция трех начал: два принципа, то, что входит в
противоположность, т. е. эйдос и его отрицание, а третий -
материя.
А. Ф. Лосев формулировал это так: "Различают три сущности:
материя, представляющая собой в силу своего доказательства индивидуальную этость;
природа и индивидуальная этость, в которую (нечто приходит) некое определенное
свойство;
соединение этих двух, единичная сущность, к примеру Сократ, т. е. дистинкция
свершается в сфере выражения, т. е. отождествление этой дистинкции со
(Schwegler Aristoteles /Metaphisik Aristoteles 148, 4, 241с) дистинкцией материя - эйдос -
обоюдо-целое".
Ни одна из прочих (категорий), кроме сущности, не существует в
отдельности, все они высказываются о подлежащем, каковым является
сущность, сущность в этом есть первая сущность, которая существует
не просто в отдельных вещах, но служащая тем, что эти вещи суть одно
(напомним, что одним, отличным от единого, Аристотель считает
следующее дистинкция единого или одного.
(1>) Различение единого в качестве акциденции.
(2>) Единого самого по себе.
1> Акциденция:
а) в таком качестве единое пребывает в двух или нескольких вещах, объединившихся
случайно, причем одно есть качество другого (пример, образованный Никомах, как
соединение Никомаха с некоторой субстанцией с необязательным свойством
образованности);
б) когда одно и другое в качестве акциденции присущи третьему (пример, образованный
и справедливый Никомах);
с) образованный Никомах есть одно с Никомахом;
д) образованный Никомах есть одно с справедливым Никомахом;
е) единое содержится акциденцией в отношении рода или общего имени, т. е.
акциденция есть как образованность у человека, как некой субстанции, т. е. здесь
акциденция есть род и содержится в субстанции; а, с другой стороны, акциденция
содержится как свойство или аффектация сущности в индивидуальном Никомахе.
2> Само по себе:
а) единое как непрерывность, непрерывно то, что не имеет суставного строения,
природная непрерывность прочнее искусственной;
б) непрерывная как эйдетическая неразличимость субстрата, т. е. неразличимо то, что
неразличимо для чувственного восприятия, затем непрерывность как деление на
субстрат (как ближайшее и отдаленнейшее) для констатации единства как исхода;
деление к примеру, воды на части и получения воды как результат в этих частях;
в) формально-логическое единство рода, обнимающее видовые различия вещи;
г) единым называют вещи, смысл которых, высказывающий их чтойность является
неделимым в отношении другой вещи, обнаруживающей свою чтойность, так как всякий
смысл, взятый сам по себе, неделим, т. е. вещь в движении может уменьшаться или
увеличиваться по величине, но смысл величины в том, что она остается при этом самой
собой).
Сущность есть род сущего, во-первых, являющийся материей,
во-вторых, формой, в-третьих, сущность как род сущего, суть то, что
состоит из материи и формы; кроме того, в роде сущего, именуемого
сущностью, материя существует как возможность, а форма и как знание,
и как деятельность созерцания.
Сущность есть единственно возникающее просто, а все остальное возникает на основе
лежащего в основе возникновения субстрата, ибо только сущность не сказывается о
другом подлежащем, а другие категории сказываются о сущности, т. е. сущность есть то,
что всегда сказывается о самой себе, именно потому она суть возникает просто, ибо
простое есть то, что возникает на основе лишь самого себя.
Сущность есть как составная сущность, суть в последних есть единичная сущность,
предваренная тем, во что изменяется материя, или обладание, и начатая с того, что
является видимым определенным нечто, т. е. суть материей.
Сущность есть то, что движет. Существуют естественные сущности: вода, воздух, земля,
огонь, кроме того, математические предметы, а эйдосы, а кроме того, суть бытия и
субстрат.
Реконструируем теперь суть бытия.
Суть бытия каждой вещи означает то, что эта вещь есть сама по себе, тем, что есть само
по себе, разумеют нечто такое присоединенное к другому, и то, что таково не в силу
этого: определение сути бытия строиться так, что сама вещь не упоминается, но ее
обозначает.
Обратимся к реконструкции субстрата.
Субстрат суть четвертое из сущностей, наряду с сутью бытия, общим и
родом (Мет. С. 189, 1028в35-1029а5). Все остальное сказывается о
субстрате, а он не сказывается ни о чем, кроме себя, т. е. он прост
(Мет. С.189, 1028в35-1029а5). Он прост и простота суть то, что
делает его первым субстратом. Субстрат в одном смысле обозначается
материя; в другом - форма (motfe), а в третьем - то, что из них
состоит. Под материей при определенности через субстрат имеется медь,
под формой - очертание-образ, под тем, что
состоит из обоих - изваяние как целое. Субстрат сам не вызывает
собственную перемену (Мет. С.72, 984a 20-25). Там, где сказывание
суть форма и определенно нечто, там последний субстрат суть
материальная сущность, там, где сказываемое не есть форма и
определенное нечто, там последний субстрат суть сущность (Мет. С.244
1049а 25-35) субстрат суть то, что выражено утвердительной речью.
Изменение претерпеваются из одного субстрата в другой. Субстрат
выражается утвердительной речью в силу того, что он сказывается о
бытии.
Изменяющее может измениться четверояким образом: или из субстрата в субстрат, или
из субстрата в не субстрат, или из не субстрата в субстрат, наконец, из не субстрата в не
субстрат. Субстрат здесь то, что выражается утвердительным суждением. Из данного
здесь следует, изменений бывает три вида, ибо для последнего четвертого, изменения
быть не может, поскольку, здесь нет места ни противопоставления, ни
противоположности, ни противоречия. Поскольку движение есть изменение, то отсюда
следует, что движение есть изменение из субстрата в субстрат, так как возникновение и
уничтожение не есть движение.
Субстрат по числу один, по виду двойствен. Форма едина. Начал не больше, чем
противоположностей, если выражать числом, то начал два. Но, с другой стороны, не
два, а три, ибо субстрат в форме, есть нечто иное, но иное это не есть
противоположность, т. е. начал три, поскольку два начала не полны. Первое начало
- субстрат, второе - определенное, третье - лишенность. Субстрат по виду есть
материя и лишенность, что составляет пару начал, третье же - суть форма.
Вещь сама по себе? Но тут же за самим по себе разумеют присоединенное к другому,
т. е. то, чем вещь выступает в отношении. Каково упомянутое отношение? Оно не
случайно, оно природно, оно не противоречит естеству вещи. Подлинность вещи
отличает неспособность служить только по назначению. Чуть позднее такие вещи будут
символам Бога, но пока они просто вещь как вещь. В этом тавтологичном сочетании
заложен смысл простой - стол как стол, т. е. на такой стол нельзя сесть, за этим
столом только сидят. Нож как нож, это означает, что каждый нож имеет свое имя -
один столовый, но еще проще это отношение выпестовано в одном из рассказов
Борхеса, где герой испытывает презрение к тем, кто оскорбляет смерть, выясненяя
отношение на ножах, которыми то режут рыбу, то используют на кухне, для выяснения
отношений есть ножи, которые носят у пояса, и они не просто ножи, и искусство
обращаться с ними не просто искусство убивать, а это искусство выяснения
собственного достоинства.
Суть бытия имеется только для того, обозначающее чего есть определение.
Определение там где имя и обозначение есть одно и то же; ее (сути бытия) нет у того, что
есть вид рода, а имеется только у видов.
Обозначение и именование совпадают в тех вещах, что имеют свою суть.
Суть прямо присуща сущности, как бытие присуще лишь одному прямым образом, а
остальному лишь в некотором отношении, мысль о каждом предмете надлежит так как в
действительности обстоит с ним дело. Суть бытия так же как суть присуща первично и
прямо сущности.
В действительности дело обстоит однозначно. В действительности решается быть или
не быть, и здесь это не вопрос, здесь в действительности это ответ. Потому именно
бытие прямо присуще одному в вещи, ее вещи сути, а всему остальному лишь через
суть вещи.
Как сущность сказывается? - через четвероякую (определенность многоякого polly)
систему категорий бытия. Вещь знаема нами когда есть четыре причины, которые
сказывают нам ее суть.
Сущность тождественна субстанции. Сущность носит на себе свойства, которые
сказывают вещь в определении и доказательстве.
Как носит апофантический (онтологический) характер, а не поэтический.
Сущность есть этость и чтойность.
Отвлечемся и попытаемся понять, как все описанное влияет на процесс познания.
Начнем с начала. Чувственное восприятие, многократно повторяемое, создает
способность памяти. Из памяти возникает опыт. Из опыта как источника общего
возникают искусства и наука.
Точно знание о существовании, чем знание о причинах и началах существования.
Знание, связанное с материй, менее точно. Знание, имеющее меньше начал, более
точно, ибо большие начала согласуются друг с другом сложнее и разнообразнее, чем их
меньшее число.
Знание причины есть знание безусловное. Причина есть сила, делающая вещь в
действительности таковой. Знание безусловно, в той мере, в которой доказано,
передача знания возможна на основе чувственных примеров, которые подводят к
наведению и доказательству.
Чувственное знание являет свойство, но не являет общего, ибо оно отлично от
единичного. Общее образуется повторением единичного, в повторении сказывает себя
причина.
Род рождается первым из тождества видов, за тождеством следует различие. Субстрат
противоречив, он выступает в вещи один, вещь не имеет двух субстратов, а вид
субстрата двойствен. Но двойственность субстрата не является противоположностью в
нем.
Материя отлична от лишенности тем, что материя есть не-сущее по
совпадению, а лишенность - не-сущее само по себе. Материя близка
сущности как средство, лишенность не близка СУЩНости ни в каком
смысле. Цель есть не всякий предел, а лишь наилучший предел, когда
в движении есть окончание движения, то это и есть цель движения.
Есть также два искусства. Овладевающие материалом и познающие его;
искусство пользования и искусство руководства изготовлением. Потому
материя принадлежит категории отношения, так как она существует для
разной формы ("Физика" 2. 2(193Б23-194Б15)).
Дело одной науки познавать цель и средства достижения цели. Искусство же имеет два
вида: 1) овладевающее материалом; 2) познающее материал. Два вида искусства
следуют из того, что материя принадлежит категории отношения, и потому материя
существует для разных форм.
В итоге, если категории разделяются на сущность, качество, где,
когда, отношение, количество и действие или претерпевание, то
необходимо должны существовать три (типа) движения: (движение)
качества, количества и в отношении места ("Физика" 5.1.
(224А21-225Б9)).
Необходимость бывает согласно природе и вопреки ей, к примеру, камень может
двигаться и вверх, и вниз.
Природа будет для предметов, имеющих в себе начала движения, формой
и видом, отделимым от них только логически. То, что состоит из
материи и формы, не есть природа, а только существует по природе,
например человек. Форма, скорее чем материя, есть природа. Так как
каждая вещь скорее называется своим именем, когда она есть в
действительности, чем тогда, (она имеется) только в возможности.
Природа, рассматриваемая как возникновение, есть путь к природе.
Итак:
Форма есть сущее в плане единого. Материя и лишенность есть способ
размножения в пределах одного вида, т. е. одной видности в форме.
Материя есть основание (неопределенное) присутствия вещи, т. е.
основание ее (вещи) видности, а не безвидности. Материя и лишенность
есть сущее в плане многого, т. е. материя и лишенность видностью
создает чувственное различие. Лишенность отлична от материи тем, что
лишенность никак не присуща сущности, не-сущее само по себе; материя
присуща сущности как средство. В роде сущего, именуемого сущностью,
материя существует как возможность, а форма и как знание, и как
деятельность созерцания. Основание определенности материи есть форма.
Определенность есть то, что дает обозначить суть явления или события в
определении. Определенность дается в сущем единым.
Внутренняя форма есть энергийное присутствие всеобщего в единичном.
Всеобщее есть эйдос, логосный вида не логический т. е. вид сказывания логоса.
Форма есть искомое начало и основание бытия (бытия сущего).
Есть целое как составное и целое как простое.
Целое как составленное.
Движение от составного целого к простому целому двояко.
Есть движение и первой материи - пустая возможность, чистая форма в уме знающем
вещь как присутствие.
Вопрос почему бессмыслен для простых целых, так как нельзя развести
форму и материю (предикат и субъект).
Знание как присутствие в уме чистой формы предмета отлично от знания ноэм,
артикулируемом в апофантическом сказывании.
ли вещь - бессмысленность почему. есть вещь - осмысленность почему.
Сергей Александрович - аспирант кафедры истории
философии философского факультета СПбГУ
©СМУ, 2003 г.
НАЗАД К СОДЕРЖАНИЮ
