Сегодня большинство людей практически не в силах представить ту роль, которую играл театр в жизни древнегреческого полиса. Древнегреческий театр был истинным оплотом демократии, так как давал возможность пережить и увидеть все то, что волновало граждан полиса, высказать при всех свои симпатии и антипатии, указать знатным или известным людям на их недостатки, подчеркнуть достоинства. В течение трех дней зрители смотрели три трагедийных цикла и три комедии. После завершения выступления всех участников проходило общее голосование, в результате которого представления распределяли по местам. Первое место — полный триумф, последнее место — полный провал. Чаще всего из-за острой политизированности произведений их не повторяли. Смысл действия был ясен только «здесь и сейчас».

Понимая значение театрального искусства в жизни граждан древнегреческих полисов, становится ясной и форма изложения большинства философских произведений этого периода. Диалог, беседа, общение, в результате которого происходит поиск ответов на простые, на первый взгляд, вопросы. В тоже время современный неподготовленный читатель сталкивается с определенными трудностями в восприятии античного текста. Отсутствие некоторой целостности, свойственной философскому диалогу, не дает возможность правильно воспринимать и интерпретировать его.

Группа воронежских философов попыталась исправить эту ситуацию и познакомила широкую публику с диалогом Платона «Критон», представив ее в виде театрального действия. Возродив на сцене атмосферу античного диалога, мы вызвали у зрителей желание вступить в этот диалог, стать участником представленного действия. И коммуникация с публикой состоялся. Наглядность действия позволила и зрителям, и актерам воспринимать себя полноценными участниками этого процесса. Недаром сам Сократ предпочитал не записывать свои мысли, а именно через общение и диалог вести к истине. Публика много говорила о свободе выбора, об ответственности перед обществом, приводила аргументы, вступала в диалог и с персонажами, и с актерами их воплощающими. Довольно много вопросов было о процессе подготовки действия.

На наш взгляд, подобное прочтение классических текстов способствует реанимации философского знания как диалогического знания-стремления, знания-сотворчества. При таком подходе обнаруживается совпадение метафизического и игрового начала Диалогов Платона.

Философия и театр — части единого культурного пространства, имеющие одновременно игровую и диалогическую природу, благодаря которым они являются творческим способом постижения бытия. В этом смысле Диалоги Платона — абсолютно театральны, так как соединяют в едином культурном пространстве и философию и театр, что в конечном итоге, делает их ключевыми характеристиками жизни человека.

Общие основания философии и театра: Диалог, Конфликт, Игра, Творчество. Зрители в зале становятся равнозначными участниками действия, включаясь в беседу Сократа и Критона, обнаруживая не только актуальные грани конфликта, но и свою востребованность в пространстве конфликта 399 г. до н. э. Страсть к истине оказывается интригующим процессом, который захватывает даже тех, кто не читал Платона. Из пассивного потребителя зритель становится активным соучастником действия; созерцая самый увлекательный процесс — рождение истины. По мысли К. Ясперса, философское мышление каждый раз должно начинаться с самого начала и осуществляться самостоятельно. Каждое театральное представление — тоже «начинается сначала» и «осуществляется самостоятельно», субъективно каждым участником.

Возвращаясь к тезису о близости философии и театра как целостных систем, познающих мир и человека, отметим родство европейского театра с платоновским учением об идеях и их воплощении. Философское назначение театра — пробудить невостребованный субъектом мир эйдосов. Театр только тогда и становится территорией смысла, когда соединяется с философией; в результате мысль, фантазия, творческое воображение превращаются в этико-гносеологические категории.

Сверхзадача подобных философско-театральных (художественных) практик — возрождение совместной художественной активности, сотворчества, включенности зрителя в процесс сопереживания и мышления, возвращение нас к истинно сократовскому методу, к начальной точке всякого поиска — поиску истины внутри самого себя.